Базовые ценности россиян

Круглый стол ВЦИОМ и журнала «Апология»

Опубликовано в журнале Апология № 7, 2005 г., с.122-136.

 Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) и журнал «Апология» начинают обсуждение одной из фундаментальных проблем любого общества – системы (или отсутствия таковой) его базовых ценностей. В первом совместном Круглом столе приняли участие:

Леонтий Бызов – руководитель аналитического отдела ВЦИОМа;

Василий Жарков – главный редактор интернет-журнала Prognosis.ru;

Константин Зискин – кандидат педагогических наук;

Вячеслав Игрунов - директор Международного института гуманитарно-политических исследований, председатель партии «Союз людей за образование и науку»;

Николай Львов - заместитель председателя исполкома Партии жизни;

Алексей Макаркин – заместитель генерального директора, руководитель аналитического департамента Центра политических технологий;

Сергей Маркедонов - заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа;

Владимир Петухов - директор по исследованиям ВЦИОМа;

Юрий Солозобов – эксперт интернет-издания Apn.ru;

Валерий Федоров – генеральный директор ВЦИОМа;

Андрей Цуканов – обозреватель интернет-журнала Prognosis.ru;

Игорь Яковенко - главный научный сотрудник Института социологии РАН.

Открыл заседание Дмитрий Шушарин, первый заместитель главного редактора журнала «Апология»:

- Я полагаю справедливым, чтобы первыми на сегодняшнем Круглом столе выступили наши коллеги из ВЦИОМа. В ходе обсуждения, надеюсь, и специалисты этого научного центра, и представители авторского корпуса нашего журнала обозначат проблему, которой мы все собираемся заниматься в ближайшем будущем. Это первое, но не последнее заседание, посвященное столь важной и, на мой взгляд, острой теме, как система ценностей того общества, частью которого являемся и мы с вами.

 Парадно и по существу

 Валерий Федоров: Социология общественного мнения, которой по долгу службы мы занимаемся уже долго и активно, а в последнее время существенно активнее, чем раньше, не может ответить на все вопросы, которые нас интересуют. Есть непонимание того, что стоит за теми  мнениями, которые продуцируют наши граждане в ответ на наши специальные провокации. Целый ряд весьма интересных исследований, которые мы проводили в последнее время по разным темам, например, по проблемам морали, показывает, что наши граждане выдают все-таки ценности разного порядка, преимущественно парадные. Все интерпретации, которые можно выдавать, показывают, что происходит определенное социологическое смещение. Это та первая причина, по которой нам интересна та тема, которая сегодня обсуждается.

Вторая причина – это то, что навеяно одним из наших крупных исследовательских межгосударственных проектов, который мы ведем около года, - «Демографический монитор» – мнение по разным актуальным вопросам граждан четырех стран: России, Казахстана, Украины и Белоруссии. Это страны, которые сегодня реализуют проект экономической интеграции, и мы этот проект достаточно активно презентуем не только для СМИ, но и в государственных аудиториях. По вопросам экономической интеграции мы мнения выяснили, по вопросам миграции мы мнения выяснили, а что вообще стоит за этим? Есть ли у нас какое-то сообщество, есть ли у нас какая-то если не старая общая идентичность, то хотя бы какая-то близость между формирующимися идентичностями? Что происходит? Здесь мы чувствуем необходимость понять, в чем состоят базовые ценности сегодня, после того как мы объявили себя независимыми государствами.

Мы хотели бы, если этот проект пойдет, не ограничивать его рамками России. Хотели бы понять, в чем же состоят базовые ценности граждан стран - ближайших соседей, насколько эти ценности сходны, можем ли мы говорить о каком-то геополитическом проекте, который бы основывался не только на экономических интересах и не только на каких-то локальных договоренностях правящих элит, а на чем-то более глубоком. Вот те причины, которые делают эту тему для нас очень интересной. Мы пригласили вас сюда для того, чтобы свободно, непринужденно высказать какие-то подходы, потому что пока у нас есть только вопросы. Как это будет выглядеть, мы пока недостаточно представляем. Сначала провести исследование, а потом обсуждать вопросы как это делают некоторые наши коллеги из исследовательского или журналистского сообщества, - это категорически неправильно.

Леонтий Бызов: Проблемы базовых ценностей россиян остаются очень актуальными, сколько бы ими ни занимались. Более того, формальная социология не всегда может подобрать ответ на многие вопросы, касающиеся сути происходящих процессов. С одной стороны, за последние шесть-семь лет мы видим, что вроде бы кончился переходный период – возникла достаточно устойчивая целостность ценностных структур. Исследования говорят, что в России сформированы стабильные ценности. Нужно описать все базовые ценности россиян, но возникает колоссальная проблема - все эти ценности мало к чему людей мотивируют. Общество остается разрозненным, несмотря на то, что произошла ценностная унификация. Никаких внутренних горизонтальных институтов и структур в этом обществе нет, а если они и есть, формальная социология их не ловит.

Проблема состоит в том, почему общество остается таким рыхлым и разрозненным и какие существует, кроме моральных ценностей сверхценности, способные на деле мотивировать и на что-то подвигнуть граждан. Какие существуют ценности за пределами частной сферы, которая сегодня продолжает доминировать? Это остается вопросом, на который мы социологи ответ дать не в состоянии. Количественная социология не всегда имеет возможность приблизиться к этим проблемам, потому что очень многое остается в подсознании людей. Мы этим занимались четыре года назад, здесь присутствуют участники нашего проекта «Базовые ценности россиян», который мы проводили в 2001-2002 годах. Тогда тоже увлеклись формальными методами, и результаты получились половинчатыми. Сумели сделать прогнозы на каких-то отдельных направлениях, но проблема была только поставлена, и она требует интенсивного изучения.

Изучение должно проводиться нетрадиционными социологическими методами. В последнее время принято сводить социологию только к опросу общественного мнения. В данном случае требуется иной подход. Мы очень хотим, чтобы этот проект был не чисто социологическим, который мы могли бы сделать своими силами в рамках ВЦИОМа. Для этого мы привлекли к сегодняшнему обсуждению специалистов из смежных профессий: историков, философов, журналистов, с тем чтобы этот проект носил общегуманитарный характер, чтобы попытаться найти некие точки соприкосновения со смежными дисциплинами.

Прежде всего, необходимо осмыслить исторически происходящие процессы формирования некой новой не то что бы исторической общности, но, по крайней мере, некой новой квазинации. Какой место этой нации  в рамках процесса смены исторических циклов, который мы наблюдаем. Очень важно понять, что находится в так называемом коллективном подсознательном или бессознательном, потому что зачастую оно мотивирует людей гораздо сильнее чем те факторы, что мы получаем  в ответах на анкетные вопросы. Очень много других очень важных аспектов, которые требуют нашего коллективного участия, поэтому сегодня важно понять какой может быть формат этого проекта. Кто и как может со своей стороны интеллектуально вложиться в этот проект, и какие мы видим формы его осуществления, реализации. Какие процессы сегодня нам кажутся важными. Лично у меня есть свои идеи и гипотезы, но сегодня я их оставлю при себе, хотелось бы в первую очередь услышать мнение наших гостей. Что является сегодня болевой точкой, которая требует комплексного изучения междисциплинарного гуманитарного коллектива? Такого, какой мы хотели бы собрать.

 Больши е гипотезы

 Юрий Солозобов: Я знаком с монографией «Базовые ценности современных россиян». Профессионализм авторов не подлежит сомнению. Критические соображения относятся к методологической стороне дела.

На мой взгляд, критического отношения заслуживают две черты исследований. Первая – это то, что можно назвать продолжением наивной социологии. Традиционные ответы подгоняются под традиционную канву. Второе соображение методологическое – сам анкетный подход был заимствован из англоязычной литературы. Но давно известно, многие базовые ценности у нас не описываются одним словом Русский язык имеет избыточный глоссарий, это язык, который трижды менял свой словарный запас.

Те слова, которые предлагаются для анализа ценностей, далеки от тех, которыми оперируют наши граждане. Поэтому получаем парадный портрет.

Теперь вот о чем. Элита образовала субэтнос. Базовые ценности элиты противоречат базовым ценностям самого народа. Логика событий может привести к тому что, сформируется власть, которая будет иметь внутренний язык, а вторая половина общества будет работать за пределами внутреннего языка. Процесс формирования субэтнической культуры мне кажется достаточно интересным и будет обнаружен при исследовании.

Далее. Если мы посмотрим на последние исследования базовых ценностей, мы получим на первом месте среди таковых безопасность. Это значит, что задача власти 1999 года не решена. Пример Беслана показал, что власть не может обеспечить безопасность маленькому человеку. Тот общественный договор, с которым пришли к 1999 году, не выполнен. Это важно.

Не просто жить, а жить полноценно – это вторая позитивная ценность. Далее – здоровье, демократия и что-то в семье. Мы видим как год от года тезис «Россия для русских» неуклонно собирает все больше сторонников – это ощущение отсутствия государства для коренных народов. Этот порождает феномен региональной идентичности. Есть опасность раскола на северный и южный тип, а также консолидации России вокруг северо-западных регионов. Вот такая исследовательская канва была бы в любом случае полезна для непредвзятого анализа, для определения политической деятельности. Не надо бояться неудобных вопросов и неудобных тем для исследования.

Николай Львов: Спасибо предыдущим докладчикам – я попал в компанию единомышленников. Вместе с тем, когда начинается большой проект такого типа, возникают риски и угрозы раздробления его на маленькие проектики, несводимые к общему и целому. Любой проект для того, чтобы быть успешным, должен иметь под собой существенную, интересную гипотезу. Она может подтвердиться, она может не подтвердиться, но она обязательно должна быть. Если есть такая гипотеза, которая паче чаяния подтверждается в результате исследования – это является продуктом интересным для любого потребителя. Под гипотезу формируется инструментарий.

Социология отпочковалась от более точных наук. Здесь затронута тема этноса. Ее стоит развивать и дальше. Мы наблюдаем огромную энергетическую энтропию в русском или постсоветском этносе. Это очевидно. Отсюда невозможность выстраивания горизонтальных связей. Власть сознательно разрывает эти связи. Совершенно очевидно, что разрывание горизонтальных связей является необходимым элементом нынешней политики. Есть тезис, что Россия – жидкая, и когда температура повышается, она растопляется и скатывается со стола в разные стороны. Нужно Россию подморозить, то есть консолидировать. Что мы и наблюдаем. Другое дело, что все равно идет потеря энергии, потеря количественной массы, потеря авторитета, потеря доверия, о чем тут прекрасно рассказали. Формируется некий центр псевдоконсолидации.

Южнорусский этнос был чрезвычайно перспективен в начале века, но известные события разорвали его на этнические составляющие, и сейчас южнорусский этнос разрушается. В связи с этим возникает феномен питерской орды. Ясак и ярлык - это два ключевых слова. На южнорусский этнос никакой надежды нет – он находится под сильнейшим ударом Кавказа и самостийной Украины  Речь идет о вбросе энергетики, вбросе новых идей. Россия и это мое глубокое убеждение, не может удерживать свое территориальное пространство без наличия таких идей. Не бывает большой страны без глобальных идей.

Россия будет интересна только для тех стран, для которых она сама является Западом. Для тех стран, для которых она является Востоком, – это бедность, это тоталитаризм. Я призываю обратить свои взгляды восточнее и южнее. Там находятся сильные государства с древней культурой, которым Россия может быть интересна как канал на Запад. Вектор этих государств направлен туда же куда и у всех. С этой точки зрения можно в проект исследования включить не только страны СНГ, которые интересны нам сейчас, но и страны дальнего зарубежья: Китай, Япония, Вьетнам. Это в качестве красивой гипотезы. Просто разрывание проекта на социологическую, психологическую, культурную части – бесперспективно. Это приведет к тому, что это будет эклектический томик. Не по смыслу, а по объему.

Многообразие в поисках единства

 Сергей Маркедонов: У меня маленькое лирическое отступление по поводу южнорусского этноса. Как человек, который вырос и много лет прожил на Юге России, с трудом понимаю, что такое южнорусский этнос. Разделение на крестьян, казаков и иногородних создало предпосылки гражданской войны на Юге России. Консолидирование южнорусского этноса – это красивая конструкция, практически не подтверждаемая. Я не социолог, книгу, к сожалению, не читал, с удовольствием прочту, но судить пока об этом исследовании я не могу. Я лучше задам несколько вопросов.

Прежде всего, авторы проекта к кому его, собственно, обращают? Кто заказчик? Если говорить о российском государстве, то я не вижу российского государства как заказчика. Сейчас можно говорить о победившей номенклатуре, которая не мыслит общегосударственными категориями, для которой вопрос стратегического развития страны – не приоритет. Главное -  сохранить административную ренту и доминирование на рынке. То есть формировать российскую гражданскую нацию эта власть не готова. В свое время была иллюзия, что эта власть - выходцы из советской среды, но эти люди давно рассеялись. Им не нужна российская нация, как и все гражданство, понимаемое как сообщество граждан, потому что людям, приватизировавшим власть, не нужно это. Нужно быдло, которое будет работать, обеспечивать административную ренту. Рассматривать этот проект как обращенный к власти бессмысленно, потому что государства нет, нет единой гражданской нации.

На вопросы исследования - есть ли российская гражданская нация, есть ли ощущение себя гражданами сопричастными общим идеям - ответ отрицательный. Задача наша – создать и государство, и гражданскую нацию, поэтому я рассматриваю это исследование как конструирующее.

Мне интересен вопрос: какому региону была посвящена ваша монография? Хорошо было бы провести исследование в разных российских регионах: Кавказ, Сибирь, Центральная Россия. Представьте себе Дагестан. Дагестанский или карачаевский аул. Разные ценности. Мне кажется, исследование должно быть направлено на поиск общих точек. Несмотря на аул, несмотря на сибирские просторы, есть ли что-то общее? В чем оно выражается? Социологическое исследование в Ростове выявило интересные вещи. Ответы жителя Ростова, жителя Нальчика, жителя Черкесска были ближе друг другу, чем, например, жителей Воронеж или Волгограда. Без общей системы ценностей Россия не будет существовать как страна.

Теперь об интеграции. Что мы принесем в СНГ? Коррупцию? Административный ресурс? Надо сначала разобраться с российской идентичностью. Потом транслировать позитивный опыт. Этническая идентификация государства как инструмент политики должна исчезнуть. Она должна остаться вопросом культуры. Важен принцип лояльности государству. Когда мы говорим про коренные народы, мы провоцируем ответную реакцию. Я предлагаю две гипотезы: ест ь ли в России гражданская нация и общая система ценностей. Между ближайшими народами, например, кабардинцами и балкарцами и чеченцами – какие сложнейшие отношения! Что здесь можно найти общее? Этнические, групповые противоречия можно ли решить?

Игорь Яковенко: Проект создавать можно, но я убежден, что постсоветское пространство не имеет базы сопоставления – это уникальный опыт. К вопросу о стабилизации. Действительно, у нас есть ощущение, что наступила некая стабилизация. Вопрос качества стабилизации. Есть, например, стабилизация тупика. Я убежден, что общество стабилизировалось. Вопрос: как? Есть генеральное ощущение конфликта с реальностью. В мире произошло что-то ненормальное, непостижимое. Формирование гражданского общества, другие тенденции пробиваются с огромным трудом. Они все время встречают противодействие. Традиционное общество с трудом переходит в другое качество. Сегодняшняя элита утратила стратегическую перспективу. Остается загонять народ в ситуацию быдла. Стратегической перспективы нет ни у общества, ни у элиты – вот где проблема. Та политическая традиция, которая сложилась в России – условие существование традиционной власти. Это возникло не сегодня и ни у советской власти.

По поводу северного региона. Сегодня повышается возможность какого-то дивергентного мышления. Южнорусский тип проблематизирован. Там идут этнические смещения. По поводу великих идей. Я глубоко убежден, что великие идеи не вбрасываются, это вещь, вызревающая в обществе. Что касается проекта, по-моему, необходимо остановиться на проблеме качественного анализа. Наше представление не соответствует объекту, о котором мы с вами говорим. Надо создать несколько моделей, которые описывают объект.

Владимир Петухов: Как один из участников упомянутого ранее проекта хочу сказать, что то исследование было пилотным, экспериментальным. Одной из задач, которые мы ставили, было обкатать инструментарий исследования, чтобы потом вынести его на общероссийские просторы, может быть, даже за пределы России. В то время также поднимался вопрос о русской диаспоре в Балтии, на Украине.

Прошло почти пять лет. Общество за эти пять лет существенно изменилось. Идут скрытые, латентные процессы, которые не фиксируются эмпирически. Структуры меняются. Меняются ценности. И одна из задач – провести сопоставление того, что произошло за последние десять-пятнадцать лет в России. Двадцать лет назад началась перестройка. Двадцать лет страна живет в некой новой реальности. Соответственно, выросли поколения, которые существуют в этой реальности, которые другой реальности уже не знают. Это само по себе очень интересно.

Существуют разные точки зрения на нынешнюю Россию. Проблема в том, что мы попали в ситуацию, когда можно обосновать любую гипотезу. Что сегодня прозвучало? Мы должны дать ответ хотя бы на этот вопрос. Как бы есть Европа, есть Россия и пространство восточнее ее. Пропасть. Разные мировоззренческие системы. Это совершенно другой мир с точки зрения менталитета. Это говорят западные коллеги, и это повторяют русско-ориентированные авторы. Здесь много неясного и отсюда начинаются спекуляции, начинаются догадки. Мы получили эмпирические данные, что Россия, действительно, страна традиционная, архаичная. Вялость, отсутствие энергетики – все это подтверждается эмпирически, в цифрах и очень убедительно. Есть и другие авторы, которые говорят, что Россия является современным обществом. Значительная часть общества реализует свои возможности на уровне европейских стран. Речь идет о молодом поколении. Все эти исследования ссылаются на социологию, на данные исследований. Таких примеров много, и одна из целей этого проекта - зафиксировать реальное состояние общества, понять, что Россия имеет общество крайне дифференцированное. Оно меняется, развивается, есть поколенческие, межрегиональные, межтерриториальные различия. Город, село имеют колоссальные различия – это разные миры. Необходимо понять, что из себя представляет современное российское общество во всех противоречиях, которые ему присущи.

Сверхзадача

 Константин Зискин: Я занимаюсь проблемами воспитания. Я участвовал в проекте «Томская инициатива» и, когда получил проект на руки, понял, чего в нем катастрофически не хватает, - динамической оценки. Ценности каким-то образом формируются. Я для себя определял, что процесс воспитания есть процесс трансляции ценностей. Как ценности старшего поколения трансформируются в ценности следующего? Это надо понять. Если посмотреть несколько зарисовок, итоги «Томской инициативы». Первое место заняли: безопасность, семья. Разговор о духовных ценностях – это четырнадцатое место. У молодежи нет возможности инициировать в себе другие ценности и желания.

Сейчас я занимаюсь проблемой трудоустройства выпускников. У молодежи есть желание получать нормальную зарплату, работать с 10.00 до 18.00, и нет никакого желания профессионального роста. Единственный способ что-то про это понять – это провести исследование.

Как педагог отмечу, что трансляция ценностей старшего поколения сегодня выпадает из педагогического процесса. Характерный пример - программа «Спокойной ночи, малыши» - раньше ее вела представитель старшего поколения тетя Валя, а теперь молоденькая Аня и еще более молоденькая Оксана.

Алексей Макаркин: Что касается числа граждан, которые интересуются предпринимательством, занимают активную жизненную позицию, то в разных странах их число примерно одинаково, примерно десять процентов. Это те, кто готов работать много, хочет чего-то добиться. Но большинство хочет жить и работать с 10 до 18, ценит семью, безопасность, здоровый образ жизни.

Складывается интересная тенденция. Все стараются обществу что-то предложить в качестве национальной идеи, но получается, что все предложения воспринимаются негативно. Сугубо элитная идея никакого реального эффекта для массового сознания не имеет. За империю готов воевать достаточно узкий слой граждан. Идея диктатуры закона не поддерживается. Идея религиозная… Была интересная ситуация, когда православный храм и различные сооружения вокруг этого храма пришлось выставить на продажу. Религиозные активисты стали устраивать протестные акции – никакого эффекта. Никакой реакции чиновников. Вот вам и ваша хваленая религиозность.

Далее – как и когда отмечать общенациональный праздник единения. Власть обращается к истории. Если праздновать 1812 год, Ширака обидим, если Куликовскую битву, – Шаймиева. Нужен компромиссный праздник, который никого не греет и не имеет мобилизационного смысла. Единственно, что у нас осталось – это Великая Отечественная война и поэтому это праздник широкомасштабный. К нему обращается и молодежное движение.

Проблема в том, что у нас в сознании это осталось только на официальном уровне. На словах все почитают, но как только речь идет о чем-то неофициальном, тут же слышатся высказывания: Почему нас не завоевали? Что этим ветеранам всем надо? И сколько еще их надо пропускать в очереди?

Если сравнить с Западом, то там элита смогла предложить не только идею европейской консолидации, но и конкретный механизм реализации этой идеи. До последнего времени это работало, и думаю, что будет работать и впредь. А что можно предложить России? Сохранение статус-кво, существующих традиций? Это позиция сугубо оборонительная. Пока не будет выработана позитивная наступательная концепция не будет никакой позитивной реакции внутри страны.

Вячеслав Игрунов: представление о том, что происходит некая стабилизация, преждевременно. Ничего подобного. Идут не всегда регистрируемые нами, но сильные процессы. Происходит распад российского общества на локальные структуры. Локальные общества можно совместить только в случае, если появится наднациональная, глобальная идея. Для поляка или чеха национальная идея – это вступление в Евросоюз. Там не происходит разрыва между элитой и обыкновенным человеком. У нас ничего подобного нет. У нас нет движения в Европу.

Российская элита совершенно не пассионарна. Формирование ценностей для элиты – это короткий срок. Если для всего общества – это столетия, то для элиты – десятилетия. К сожалению, эта элита действует всегда в рамках устоявшегося общественного каркаса. За прошедшее время базовая организация была полностью сломлена и разрушена. Элите несравнимо сложнее организовать общество. Здесь возникает вопрос о возможности существования России как таковой. Россия в нынешних границах продолжает оставаться империей. В Москве, встречая гражданина нашей страны, например чеченца, мы понимаем, что для нас он дальше, чем представитель другой страны, например, Украины. Я говорю обо всем обществе, а не об элите. Чтобы элита могла существовать, она должна поддерживать идею, которая выходила бы за пределы повседневного быта. Для того, чтобы государство существовало как таковое, надо гражданина вывести за пределы повседневного быта. У России должна быть сверхзадача.

Каталог мифов

 Андрей Цуканов: Я хотел бы обобщенно высказаться по затронутым вопросам. К вопросу, почему граждане имеют сегодня защитительные базовые ценности. Ответ в какой-то степени очевиден. В течение одного века было разрушено три проекта одной страны на глазах одного поколения. Все проекты сопровождались невероятным воодушевлением. Первые два к тому же сопровождались кровопролитными войнами, которые истощили генофонд. Уже в подсознании существует комплекс боязни сверхидей. Возникают защитительные и оборонительные идеи, идеи сохранения.

Говорят, что нужна сверхидея, которая бы нас всех повела. На самом деле я убежден, что никого она никуда не поведет, потому что люди отшатнутся от нее. Такое положение вещей долго длиться не может, потому что сохранение, топтание на месте всегда несет все то же разрушение. Страна, которая никуда не движется, не может предложить идеи развития, будет разрушаться. Называются разные сроки: от трех до пяти лет.

Наши соседи - Украина, Прибалтика, Белоруссия - базируются на тех же идеях сохранения, но на нее, кроме того, наложилась идея движения вперед, которая не противоречит идеи сохранения. Идея объявить Россию особой страной не состоятельна. То Россия  - это особый Запад, то Россия – это особый Восток. В то же время Россия не Европа, а особая Европа. Надо эти темы просто отбрасывать, потому что из этого замкнутого кольца мы не выйдем. Россия – просто страна, в которой живут граждане, которые хотят хорошо жить. Куда они хотят развиваться? Где в подсознании существует вектор развития? Ничего особенно мы не найдем, и это хорошо. Эта особенность искусственно культивируется. Мы прекрасно находим общий язык с европейцами и жителями Центральной Азии, и с жителями Чечни, Северного Кавказа. Отчуждение возникает тогда, когда появляется страх.

Идея общая: дайте нам жить в своих городах, своих деревнях. Со временем, постепенно может сформироваться гражданское общество. Оно не организуется сверху. В этом случае власть контролирует гражданское общество под предлогом того, что оно маленькое, слабенькое. Гражданское общество должно контролировать власть, а не наоборот.

Василий Жарков: По поводу опросов: отвечающий говорит одно, думает другое, думает, что думает третье, и делает четвертое. Ситуация нашего четверомыслия – это наша практика. В России нет четко сформулированной, осознанной системы ценностей. Ее просто нет. Нет даже восьми заповедей, которые были бы приняты населением. Мы сегодня, когда говорим «русские ценности», не сможем перечислить по пунктам. Мировая культура дает примеры, когда этих ценностей могут быть сотни. Сотни заповедей, которые человек в течение своей жизни, так или иначе, должен исполнить. Эта основная проблема России, с которой мы сталкиваемся.

Происходит это потому, что Россия позднее, чем любая другая европейская страна, позднее, чем любая другая европейская культура приобрела массовую письменную культуру. Если говорить об основной массе населения – это тридцатые годы прошлого века. От этого времени нас отделяет два поколения. С другой стороны, многоэтажность культуры: мощнейшая письменная дворянская культура, которая сейчас отсутствует. Сколько людей у нас в стране обижается на обращение «мужик»? Вот сколько обижаются, столько и являются носителями дворянской культуры, за исключением казаков и признающих тюремную иерархию. Крестьянство и дворянская культура – это совершенно разные люди. Это уже верно отмечалось. Но и крестьянство различно. Если говорить о крепостной России, то только 50% населения страны находилось во владении помещиков, остальные - относительно свободные люди.

Я как историк буду отстаивать ретроспективный метод, метод анализа на основе исторических источников, на основе культурных памятников, в том числе фольклорных. Мы могли бы принять гипотезу о том, что массовое сознание, ментальные установки меняются гораздо медленнее, чем бытовая технологическая сфера. В этой связи сегодня мы близки к реалиям семнадцатого века. Имперский эксперимент, который начался с Петра I, который был продолжен в период большевиков, сегодня окончательно закончен. Сегодня на его реализацию просто нет моральных сил. Мы возвращаемы в ситуацию времен Алексея Михайловича. Хроника преступлений семнадцатого века и хроника преступлений в газете «Московский комсомолец» имеет чрезвычайно много совпадений.

Я могу назвать пять мифов в отношении русских ценностей и русского народа: Первый миф – религиозно-мессианский: православная Русь, единственная православная страна. Москва – третий Рим, народ–богоносец. Очевидно разочарование двадцатого века. Языческая составляющая в России всегда была очень сильна, так называемое двоеверие. Пример из современной жизни, когда в глухой деревне ограбили церковь, прихожане говорят: «Всех богов украли». Видно, что иконы воспринимаются как идолы богов.

Второй миф – мазохистский, на котором споткнулись нацисты. Они основывались на изучении русской классической литературы: Сонечка Мармеладова, Анна Каренина, Пьер Безухов, дикая рефлексия, лишние люди. Читая Толстого и Достоевского, они решили, что русские не могут за себя постоять. Этот миф тоже оказался несостоятельным.

Третий миф, который возник на волне победы, – героический народ. Народ – герой, народ, который умеет пожертвовать, терпеливый, выносливый народ. Здесь не только военная составляющая, но и ученые, которые, делая атомную бомбу, получают облучение. Они ничего не требуют взамен, кроме бесплатного проезда один раз в году на родину, в деревню. Этот миф был развеян во времена позднего совка Трифоновым, когда выяснилось, что русский крестьянин, приехав из деревни, тоже хочет хрусталь, ковры и мебель из карельской березы. Этот миф повис в воздухе.

Четвертый миф – русофобский, который сформировался отчасти в диссидентской среде, отчасти в среде историков неофициальных направлений. Миф, что русские работают от силы месяц, а потом готовы сидеть и сосать лапу. Русские очень разные: Юг, Сибирь, Урал, где-то еще. Не нужно забывать старообрядцев и старообрядческий аспект.

Пятый миф – особая душа русского народа. Материальные ценности русских: водка, яйца Фаберже, самые красивые женщины в мире, снег, природные ресурсы. Все это сопровождается понятием «душевность». Это миф, который предлагается сейчас всем слоям населения. От народа требуется, чтобы он потреблял дешевый ширпотреб. Как рабочая сила народ уже не особенно воспринимается. Добиваться успеха, работать для России – это вещи, которые по большому счету не нужны. При этом наблюдение, что семья остается ценностью, также вызывает сомнения. В рамках ближайшего поколения это становится проблемой.

Прозвучало, что никакая идея статус-кво не является достаточной, никакая идея интеграции тоже недостаточна. Срок изменения сознания элиты пять лет. Если мы посмотрим на наших восточноевропейских братьев, то нигде бюрократические элиты массово не вступили в Евросоюз. Для этого нужна новая элита,

 Все впереди

 Валерий Федоров: В результате этого обсуждения у меня появилось больше вопросов, чем ответов. Я считаю, что это бесценная возможность пообщаться с думающими людьми по этой базовой теме. Я должен сказать, что многие даже переоценили статус нашего исследования. Говорили не о базовых ценностях, а о национальной идеологии, которою мы должны создать. Мы такой задачи не ставили, по крайней мере, на этом этапе. Мы хотели посмотреть, что есть сегодня, и если что-то нащупаем, то тогда уж будет следующий этап.

Спасибо за методологические указания. У нас действительно есть внутренние дискуссии относительно инструментария. Для нас понятно, что действовать так, как шли наши коллеги четыре года назад в Томске нельзя. Инструментарий был где-то недостаточен, где-то избыточен. Спасибо всем за то, что высказано. Скажу так: мы будем довольно долго готовиться. Мы не будем повторять ошибок коллег из других изданий, других центров. Я бы хотел предложить всем, кому дискуссия показалась интересной не относиться к этой теме как просто к проходной, продолжать думать над ней.

Я благодарен журналу не просто за организационную роль, но и за те мысли, которые были высказаны его активом. Выяснилось, что исторический аспект был нами недооценен. Я не исключаю никаких организационных форм. Прозвучала интересная идея формирования вокруг проекта интеллектуального центра современной российской цивилизации. Мы приглашаем всех, готовы к горизонтальной структуре и не навязываем свои точки зрения. Готовы регулярно встречаться для того, чтобы запустить этот проект максимально квалифицированно, максимально реалистично, чтобы получить в результате новое знание, которое затем будет кем-то использовано для позитивных изменений ситуации, которая наблюдается в нашей стране.

Подписаться на журнал "Человек без границ"