| Поделиться статьей: | | Статьи Послать ссылку другу  Отдых для души > Надежда российской глубинкиИрина ДубчакЕсть люди, которым удивительно подходят их имена. Надежда Ворощук из села Лядины, что в Каргопольском крае, — одна из них... Для закоренелого москвича, который нечасто выбирается в российскую глубинку, северный русский город Каргополь на берегу реки Онеги (кстати, по документам он старше Москвы на один год!) вроде как и не город вовсе. Одно- и двухэтажные домики, палисадники вокруг, дымок из труб, кое-где колодцы, поленницы дров, сточные канавы вдоль дорог... Золотые шары, астры, флоксы, смородина, малина и яблони. Старинные деревянные и каменные церкви... Как только ступаешь на каргопольскую землю, на тебя вдруг обрушивается и заполняет всё твоё существо чистейший, совсем не городской воздух — северный воздух. Пишу и думаю: интересно, сколько духа в слове «воздух»? И понимаю: в воздухе этого края — много. Если Каргополь — глубинка, что же тогда село Лядины? Сюда от Каргополя — еще сорок километров. Едешь в раздумье: как живут там люди? Чем можно жить, о чем мечтать в глухой деревушке? На подходе к школе уже издалека мы увидели бегущих нам навстречу местных ребятишек в народных костюмах. До чего же это здорово — национальный русский костюм! Красиво, зрелищно, изящно и душевно. А когда узнаёшь, что костюмы эти самодельные, сразу проникаешься уважением к тому, кто стоит за этой непростой работой — обучением детей в духе русских традиций.
Вот и она, хозяйка, Надежда Федоровна Ворощук, в школе — директор, завуч, учитель по всем предметам в начальных классах, библиотекарь, одновременно и вторая мама для своих учеников, в музее — научный сотрудник, автор всех проектов и опять же директор, хотя таких должностей у нее, конечно, нет. Просто она всем этим занимается, как нередко бывает в малокомплектных сельских школах. Но село-то непростое, и хозяйка в сельской школе-музее совсем не простая. Русская северная красавица! Глаза этой женщины смеются, лучатся, сверкают звёздами. Рассказывает — будто Онега течет, безостановочно и плавно. А чуть задумается — кажется, вот-вот взлетит! Не женщина, а птица! ...Как описать её поющую и танцующую речь, её саму, будто танцующую и поющую? Ведь она не просто говорит — она пляшет в своем каргопольском наряде. А сарафан-то, рубаха, платок — всё собственной, ручной работы, с исконными архангелогородскими узорами. В этнографическом музее, где и начальная школа, и мастерская, и выставочный зал, — вместе с ребятами сами пряли, ткали, набивали, кроили, шили и вышивали. В старинном амбаре, что специально привезли и установили около школы, собраны предметы, имеющие отношение к обработке льна: в селе издавна занимались льноводством (и мама Надежды Федоровны была льноводкой). Здесь проводят экскурсии для туристов, показывают, как на старинных орудиях и станках дети изучают полный цикл выращивания и обработки льна и производства изделий из него, сами прядут, ткут и шьют одежду. Подростки на этом материале учатся проводить экскурсии по музею. Уже много людей в нашей стране знают о коллекции ворон в Лядинской школе-музее, хотя появилась она всего полтора года назад.
Надежда Федоровна: — В прошлом году собрали фольклорный материал про ворон и активно использовали экспозицию в учебно-воспитательном процессе. Ворон шили из ткани, делали из ниток, из глины, дерева. Туристы больше всего любят фотографироваться с воронами. А у меня в голове идея назвать наш Каргопольский край Вороньим краем, благо ворон везде можно увидеть. Деревянных ворон можно разместить везде. Мне видится, что нашлись мастера и сделали Каргопольскую карусель, венчает и украшает её ворона. Многие считают эту идею абсурдной. Говорят, несерьёзно. А почему должно быть всё чинно и серьёзно? Главное, чтоб было интересно и весело, этого как раз и не хватает в жизни, а ворона вовсе не глупая птица. Думаю, что туристы оценили бы это и говорили бы: «Айда в вороний край!» или что-то в этом роде... Кстати, город Каргополь Архангельской области имеет к птицам самое прямое отношение. По одной из версий, карга по-местному значит «ворона», Каргополь — каргинó поле, «воронье поле», то есть вороний край. Коллекция ворон, сделанных руками ребят, — одна из ярких выставок школьного этнографического музея. Другая версия происхождения — возможно, более научная — от финского Karhupeldo , «медвежье поле». Потому именно медведь — один из героев большого панно, созданного в школе. Над ним трудились и дети, и родители, принимали участие и все известные в Каргополе и в районе мастера. У Надежды Федоровны множество дел и огромные планы. Но когда спрашиваешь, чего хочет душа, она в первую очередь говорит о своих учениках: «Чтоб дети были счастливы в жизни, нашли себя, чтобы каждый из них состоялся как личность, вспоминал бы свою маленькую школу с теплотой в сердце. Надежда Федоровна: — Хочу отведать эликсира из кубка Гебы, чтобы не стареть, хотя знаю, что это зависит от состояния души. А душа желает: продолжения интересной творческой работы на много-много лет, позитивных мыслей (я много времени теряю, если сомневаюсь). Я детям рассказываю один старинный рассказ о трёх путниках. Они несли каждый по два мешка. Первый шёл медленно, так как часто останавливался и рассматривал вещи в мешке, который был на груди, а там было всё недоброе, что было в его жизни. Он постоянно думал о неприятностях, которые происходили с ним в прошлом, и двигался медленно. А в мешке сзади он нёс добрые дела друзей, его не открывал, и они быстро забывались. Второй тоже шёл медленно, так как открывал очень часто мешок со своими добрыми делами и демонстрировал их всем, а в мешке за спиной были ошибки. Они тяжёлые, но путник не хотел с ними расставаться. А третьему мешки не мешали идти, так как в мешке спереди были чудесные мысли о людях, их добрых делах и то благо, которое он имел в жизни, и большой мешок не мешал идти; наоборот, он, как парус, помогал двигаться вперёд, а в мешке сзади была большая дыра. Так и я. Всё дурное, что я слышу о людях, все плохие мысли, которые мне приходят в голову, — всё проваливается в дыру и теряется, поэтому груз не мешает идти вперёд. Хочется идти по жизни, как третий путник шёл. В ближайшее время надо закончить работу над новой экспозицией, освоить мультимедийник, сделать интереснее работу методического объединения, которым я руковожу. Дети участвуют во всех школьных и музейных делах. Вместе со мной и Татьяной Ивановной уже начали работать со стариками, записываем их рассказы о том, как они жили и трудились в
О чем ещё её думы? Она боится отделения музея от школы и закрытия школы (детей совсем мало), потому что только на базе школы может эффективно работать с детьми, в деле, в повседневной работе пропитывая их местными обычаями и сохраняя дух села Лядины. Обучает льноводству, местному — окающему и цокающему — говору, который почти всеми уже забыт; ремеслам, бытовавшим в селе: ткачеству, ручной кубовой набойке, плетению из бересты. Сказочное путешествие за синей птицей... Она его не выдумала от нечего делать — она, наверное, отправилась в это путешествие еще в детстве, да так и идет по жизни, шаг за шагом, делая окружающих людей такими же счастливыми, как она сама. Главная помощница — её бывшая ученица, а теперь участница всех школьных и музейных дел педагог дополнительного образования Татьяна Ивановна Кузякова. И она тоже не хочет уезжать отсюда, тоже живет мечтой о возрождении родного села и о счастливом будущем его детей. Немало помогает и Василий Петрович Ворощук — супруг Надежды Федоровны, народный умелец, мастер на все руки, сделавший из простой деревянной избы настоящий русский терем. Он же автор огромных качелей и других диковин на площади... В наши дни массовая игровая культура почти потеряна, значит и её возрождение — актуальный вопрос и сел, и городов. Надежда Федоровна увлеченно рассказывает о том, как много ей хочется сделать для местных детишек, чтобы родное, каргопольское не утерялось, не забылось, дошло до потомков. Надежда Федоровна: —- Было огромное желание изучать родной край, увлечь этим детей, чтоб не стояли вопросы поведения на повестке дня, а жить было бы интереснее, поэтому всё получалось. Были финансовые трудности, но выходили из положения, используя старую мебель, доски, гвозди, стёкла для витрин из собственных домашних запасов. За всю музейную работу никто никогда не получал никаких денег. Надтарифный фонд школы не позволяет никаких выплат педагогам, а помощники работают также безвозмездно. Когда перевозили старинный амбар к школе, то не было ни одного родителя, который бы не помогал. Так же устанавливали и памятник погибшим землякам во дворе школы и уже 15 лет своими силами проводим митинг в День Победы, собирая жителей. Имена всех погибших нашли сами, работая с населением и архивными книгами: 102 человека не вернулись в Лядины с войны. В 2007 году превратили музей в мастерскую. Начали изучать и осваивать ремёсла, бытовавшие в селе. Местные жители говорят, что у Лядин нет будущего. Никто не сеет, не пашет, не желает держать скот. А я думаю, что его можно развивать как туристический центр, но в одиночку это делать трудно. Нужны инвесторы, и наш благодатный край может начать новую жизнь. Село Лядины — один из далеких уголков России, где на энтузиазме держится и сохраняется для будущего целый пласт великой русской культуры. И значит, есть надежда, что сама эта культура и будет жить и развиваться. Обсудить статью в сообществе читателей журнала «Человек без границ» Подписаться на журнал «Человек без границ» Журнал "Человек без границ". При цитировании материалов ссылка обязательна. Mailto: admin@manwb.ru |
