Отдых для души > По странам и континентам

Замок Белой цапли

Светлана Просенкова

Стелется по ветру
Дым над вершиной Фудзи,
В небо уносится
И пропадает бесследно,
Словно кажет мне путь.

Сайгё

Мост надо рвом на пути к замку

Люки с изображением птиц на улицах в Химэдзи

За окнами скоростного поезда «Осака — Токио», словно мимолетные мысли, проносились тесно прижавшиеся друг к другу дома, густые бамбуковые рощи, гряды залитых светом гор… Солнце пряталось в тучи, окна вагона заливал дождь и уже через не-сколько мгновений оставался далеко позади, а к небу поднимался яркий радужный мост. Только священная для японцев гора Фудзи в благородном молчании застыла перед нашими взорами, неподвластная бегу летящего экспресса. И словно остановилось время, открывая живую нерушимую связь мимолетного и вечного, земного и небесного, прошлого и настоящего.

В устье реки Ёдо на равнине, окруженной горами, с давних времен находился город Нанива, воспетый средневековыми поэтами. Сегодня это крупный портовый город, промышленный центр — Осака, который называют японской Венецией.

Полтора часа пути от него, и мы оказываемся в Химэдзи, в прежние века охранявшем земли к западу от Осаки. Традиционные деревянные домишки, многоэтажные высотки, пестрящие яркими рекламными щитами, прямые улицы с обилием магазинов и кафе. На асфальте — люки с изображением стай летящих птиц. А на высоком холме впереди — белоснежный замок с поэтичным названием «Замок белой цапли».

Замок белой цапли, один из древнейших в Японии, в 1993 году был занесен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО

Доспехи самурая

Проходим по изогнутому деревянному мосту надо рвом с водой. Качаются на ветру тонкие ветви изящных ив, сосны причудливо изогнулись в поклоне, нити плюща цепко обвили каменные укрепления. Шумный город остался за первыми внешними воротами замка, как будто отделившими друг от друга два мира.

Дорога внутри оказалась сложным лабиринтом, петляющим между множества сторожевых башен и ворот. Это неудивительно, ведь Замок белой цапли строился как мощное военное укрепление. И каждый новый правитель заново отстраивал его стены и башни, вдыхая в него новую жизнь, новую душу, новую Историю. Легендарный полководец Тоётоми Хидэёси, князь Мицумаса Икэда, сёгун Иэясу Токугава — их имена, среди многих других, столь же прославленных, хранят вделанные в стены и крыши замка гербы.

Легенда рассказывает, что, когда Тоётоми Хидэёси не хватило камней для укрепления замка, старая бедная женщина пожертвовала ему камень из своего дома. Эта весть быстро облетела округу, и вскоре все жители последовали ее примеру. Собранных таким образом камней оказалось достаточно, чтобы закончить строительство.

Александр Солженицын писал: «Среди общей хрупкости японских конструкций — поразишься настоящему замку, построенному в 1333 году. Гора среди равнины, основание замка до верхнего двора и первые этажи — крепчайшие каменные стены и откосы (скрепленные каким-то масляным составом), тут и артиллерией не возьмешь. А выше, в несколько этажей — деревянные надстройки с японскими гнутыми крышами… Внутри — дубовые полы, дубовые стенные панели, выставлены рыцарские латы и шлемы с рогами… На верхних этажах замка — бешеный ветер в окна и дальний обзор».

На самом высоком месте воздвигнута главная башня — сердце замка. Это своеобразная ось, на которую нанизаны шесть ярусов. Она была воплощением власти правителя, его закона — закона Неба. Центром, к которому сходились запутанные кольца лабиринта из огороженных уровней, десятка ворот и зигзагообразных коридоров с ложными ответвлениями, оборонительными постами. Поэтому, когда идешь к главной башне, кажется, что она непрерывно удаляется от тебя и ты движешься в неправильном направлении…

Переходы замка напоминают сложный лабиринт

Издалека, особенно в туманные дни, белые башни замка действительно напоминают белую цаплю, устроившуюся на кочке посреди болота

Прямоугольные, круглые, треугольные бойницы напоминают о тех трех тысячах самураях, которые когда-то охраняли цитадель и могли обстреливать заплутавшего и растерявшегося противника сразу с трех сторон. На случай длительной осады были преду-смотрены склады оружия и продовольствия, колодцы, загоны для скота, подземные ходы, закрытые незаметными люками. Стены проходов круто поднимаются вверх, изгибаясь наружу (эту интересную особенность называют склоном складного веера), по ним, наверное, было очень трудно взобраться.

Впрочем, замку так и не пришлось выполнить свое боевое предназначение: благодаря мудрым и решительным действиям правителей в стране воцарился мир. И мы можем видеть цитадель такой, какой она была в XVII веке.

Внутреннее убранство Замка белой цапли сегодня аскетически сурово. Лишь деревянная резьба и искусные изображения птиц, деревьев, цветов на раздвижных перегородках говорят о той величественной красоте, которая напитывала атмосферу этих стен.

В своем романе «Десять меченосцев», основанном на реальных событиях начала XVII века, Эйдзи Ёсикава рассказывает о том, как заключенный на три года в одной из комнат Замка белой цапли Миямото Мусаси, великий мастер меча, постигал свой единственный Путь — идущий по нему самурай может найти свою жизнь и, пройдя трудные лабиринты испытаний, обрести свой центр.

Когда-то внутреннее убранство замка поражало гостей роскошью, сегодня оно аскетически сурово

Уголок сада, разбитого вокруг замка

«Взгляни на эту комнату обыкновенным взглядом, увидишь лишь тесное земное узилище, — обращается наставник к Миямото. — Но приглядись! Подумай! Она может стать источником просветления, кладезем мудрости, созданным и обогащенным мудрецами древности. Тебе решать, быть этой комнате вместилищем света или тьмы».

Миямото Мусаси, словно родившись заново, унес с собой величайшую драгоценность — обретенный выбор: «Теперь я остался с одним лишь мечом. На него только я и могу положиться. Буду жить по его законам. Меч станет моей душой. Овладевая им, я буду совершенствовать себя во имя мудрости… Я избрал Путь Меча».

В зале верхнего этажа главной башни есть крохотный синтоистский храм Осакабе. По преданию, именно здесь обитает душа легендарного философа и самурая Миямото Мусаси, написавшего «Книгу пяти колец».

Много счастливых и печальных историй могут поведать старые стены замка. Например, о служанке, которая случайно узнала о страшном заговоре и спасла жизнь сёгуна. Тот, кого она выдала, украл один прибор из столового сервиза правителя и обвинил в этом бедную девушку. Ее тело было брошено в колодец. Говорят, что и сегодня из него слышен женский голос, вновь и вновь пересчитывающий драгоценные блюда. Или о принцессе, старшей дочери второго сёгуна периода Токугава, и ее любимом супруге Тодатоки Хонда, с которым они провели в замке самые счастливые годы своей жизни.

Сады Коко-эн так же совершенны и удивительно красивы, как и Замок белой цапли

Рядом с замком раскинулись девять садов Коко-эн. Каждый уникален и неповторим: струящиеся водопады, дорожки из камней, цветущие камелии, бамбуковые изгороди, беседки, мостики над прудами с золотыми карпами, каменные фонари. Земная модель совершенного космического порядка, созданная талантливыми мастерами-садовниками!

Полная луна взошла над плакучими ивами, когда мы покидали замок Химэдзи. Наверное, весной здесь заливаются, поют соловьи…

Поезд медленно подъезжал к станции. Мы возвращались в Токио, окунувшись в самую глубь японской истории, туда, где находится чистый источник великих идей и мечтаний, преданности, служения, непреходящих ценностей. И вновь задавали себе вопрос о правильном выборе того пути, который поможет увидеть Настоящее, по-знать его законы и обрести гармонию.

Завтра, едва рассветет,
Снова идти мне придется
Через вершины гор.
Месяц уходит по небу
В белые облака.

Фудзивара Иэтака

---

Обсудить статью в сообществе читателей журнала "Человек без границ"

Подписаться на журнал "Человек без границ"