Морис Метерлинк. Уроки счастья

Наталья Чуличкова

Неизменное новогоднее ожидание чуда всегда связано со сказкой. И уже давно прошли те времена, когда считалось, что сказки пишутся только для детей. Предлагаем немного и по-взрослому, и по-детски заглянуть в волшебный мир вместе с бельгийским писателем Морисом Метерлинком.

Бельгийский писатель Морис Метерлинк родился в 1862 г. в семье нотариуса в г. Генте. Получил юридическое образование, изучал право в Париже, а с 1896 г. жил во Франции.

Признание к нему пришло после опубликования первой пьесы «Принцесса Мален». А в 1911 г. Метерлинк уже получает Нобелевскую премию. Это премия не за отдельное произведение. Именно совокупность всего, что он писал, создало в начале века особое пространство писателя, философа, мистика Метерлинка — это и множество пьес (вот названия только некоторых: «Непрошенная», «Слепые», «Смерть Тентажиля», «Сестра Беатриса»), пьесой является и ставшая такой известной в России сказка «Синяя птица», здесь и натурфилософские эссе «Разум растений», «Тайная жизнь пчел», «Жизнь термитов». Есть и множество философских статей и эссе.

«Помимо Нобелевки, Метелинк — обладатель почетной докторской степени университета Глазго, бельгийского креста ордена Леопольда (1920) и португальского ордена Меча св. Якова (1939) — не правда ли, подозрительно много наград для литератора Чвторого ряда“, каким его считают у нас? В 1932 г. король Бельгии пожаловал драматургу титул графа, тоже за литературный труд. И он не стал членом Французской академии только потому, что ради этого должен был отказаться от бельгийского гражданства. Но среднестатистический студент московского педвуза, например, кроме все той же „Синей птицы“, не вспомнит ровным счетом ничего» (из статьи Ксении Рагозиной «Две мертвые тайны Мориса Метерлинка», 2000 г.).

Хорошо помнится сюжет мхатовского спектакля «Синяя птица» — многочисленные приключения Тильтиля и Митиль, отправившихся на поиски загадочной птицы, чтобы принести ее для больной девочки. Им помогала довольно большая «волшебная» команда — и фея, и прекрасное существо по имени Свет, и ожившие предметы — Хлеб, Сахар, Огонь, Вода, и совсем «очеловечившиеся» Пес и Кот. Вся эта сказочная компания выдержала не одно испытание и прошла через множество удивительных миров.

Но постойте, прервем свои воспоминания! Есть один вопрос — чрезвычайно простой и непосредственно связанный с завязкой сюжета, — на который практически никто не может ответить с ходу. Даже те, кто в подробностях знает пьесу. А каким именно недугом страдала та самая девочка, ради которой столько путешествовали герои?

Вы тоже задумались?

Открываем текст пьесы Мориса Метерлинка «Синяя птица». Действие первое. Хижина дровосека. Разговаривают о птице.

Фея. ...Она нужна для моей маленькой дочки, которая очень больна.
Тильтиль. Что с нею такое?
Фея. Мы сами хорошенько не знаем, что у нее за болезнь. Ей хочется счастья.

Вот какая болезнь — девочка больна тем, что ЕЙ ХОЧЕТСЯ СЧАСТЬЯ!

Перечитывая недавно метерлинковские пьесы, на этом месте я, что называется, застопорилась — пожалуй, мы все не очень здоровы, но не любим об этом говорить... А потом взяла в руки другую книгу все того же Метерлинка — философское эссе под названием «Мудрость и судьба» (все прозаические цитаты в статье — оттуда).

«В настоящее время отсутствие счастья составляет одну из болезней человечества, точно так, как болезнь является одним из человеческих несчастий... И подобно тому, как существуют доктора против болезней, следовало бы иметь докторов, врачующих от отсутствия счастья».

И хотя судьба самого Метерлинка была необыкновенно удачной (прекрасное образование, ранний литературный успех, признание в обществе, отменное здоровье, настоящие друзья, масса увлечений...) и его даже порою называют «Метерлинк-счастливчик», — несмотря на все это он не оставлял тему счастья, не считал его чем-то самим собой разумеющимся. Его всегда задевало, что больше принято писать о трагедиях и проблемах, а о счастье говорить не принято. Запретная тема! «Человечество до сих пор походило на больного, который поворачивается с боку на бок на своей постели, желая забыться». Сам Метерлинк делал все возможное, чтобы быть в одной лодке с теми, кто не давал забыться. Но делал это особым образом: он считал, что, хорошо осознавая болезнь, надо говорить о здоровье, поэтому — «...единственные слова утешения были сказаны теми, кто говорил так, как будто оно (человечество) никогда не было больным. Дело в том, что человечество создано для того, чтобы быть счастливым, подобно тому, как отдельный человек создан для того, чтобы быть здоровым».

А ТЫ ХОЧЕШЬ СЧАСТЬЯ?

Со сцены струится необыкновенное волшебное сияние, глаза маленьких зрителей широко раскрыты в ожидании чудесного. Вот так, с детской искренностью, броситься в водоворот путешествия вместе с Тильтилем и Митиль в какие-то сказочные миры, в страну Воспоминаний, в Лес, в царство Будущего, открывать таинственные двери дворца хозяйки-Ночи, — так может любой ребенок? Пожалуй, да. Верит ли ребенок в сказку? Конечно. И в то, что можно счастье найти? Конечно... А вот нам, взрослым, тем, кто «умудрен» жизненным опытом, намного труднее. Труднее даже просто сказать: «ищу счастья», «хочу счастья». Нам легче говорить о проблемах, сложностях, обстоятельствах, ну в крайнем случае — об удачах и успехах. И не случайно для нас самый трудный, а потому, принято считать, самый банальный вопрос — «Какое оно, по-твоему, счастье?».

Метерлинк считает, что о счастье надо говорить как можно чаще «не для того, чтобы навязать свое представление о счастье другим, а для того, чтобы исподволь в сердце каждого, кто нас слушает, разбудить желание обрести свою собственную мысль о счастье, ибо она различна для каждого из нас». И если бы можно было попросить всех, кто вправе считать себя счастливым, поделиться причинами этого состояния, мы бы увидели, что грань между присутствием счастья и его отсутствием очень тонка. Все дело в различии между разными толкованиями жизни — толкованием гармоничным, широким, и узким, упрямым. «Счастливее всех людей тот, кто больше других сознает свое счастье... кто глубже других знает, что счастье отделено от отчаяния лишь одной возвышенной, неутомимой, человечной и бесстрашной идеей».

И поэтому вот что важнее всего:
«Необходимо, чтобы я выработал идею счастья в себе самом, собственными силами».

Именно эту мысль — пробудить счастье собственными силами, внутри себя, постоянными усилиями — эту мысль он повторяет вновь и вновь. И если ты решаешься потрудиться и готов сказать (хотя бы себе самому): «Я очень хочу счастья», то сказки Метерлинка похожи на советы, как найти дорогу к нему.

ГДЕ ЖЕ ЕГО НАЙТИ?

Метерлинк описывает диковинные страны и царства.

Что это, просто сказочные образы? Некоторые ответы дает все та же Фея, только на страницах второй сказки, продолжающей приключения Тильтиля, в пьесе под названием «Обручение». Фея говорит, что, когда речь идет о выборе чего-то очень важного, единственного в жизни (например, о встрече с любимым), человек часто делает опрометчивые шаги, а потом «ищет до самой смерти, так и не исполнив своего великого долга по отношению к тем, что живут в нем самом... Но в большинстве случаев он об этом и не подозревает... Он думает, что он один во всем мире, он воображает, что все начинается и кончается в его сердце... Это нелепость».

И шаг за шагом открывается Тильтилю великая мудрость — то, что находится внутри нас самих, гораздо больше того, что мы думаем сами о себе. В нас так много миров! Внутри. И прежде всего, в нас самих есть и прошлое, и настоящее, и будущее.

Метерлинк очень часто использовал символы. Страна Воспоминаний, населенная предками, — это особое пространство нашей памяти. Памяти не только вчерашнего дня, месяцев или десятилетий. Это память, выходящая далеко за пределы нашей жизни. Метерлинк был не только писателем-символистом, он был еще и мистиком. Он был убежден, что у человека есть душа, которая бессмертна. И дело не только в том, что в памяти этой души заключены практически бесконечные знания; главное, что она имеет огромный опыт. И этот опыт — неотъемлемая часть нашего внутреннего мира

Один из Великих предков объясняет Тильтилю: «Все это находится не где-нибудь, а в тебе самом... Обыкновенно этого не видят, об этом даже не подозревают, но это правда. Все остальные предки и я — это же и есть ты... Ты — это мы, мы — это ты, это одно и то же...»

Где-то там, в неведомых уголках нас самих, есть и то, что прожито нашей древней душой, ее опыт. Ее ошибки, поиски, сомнения, знания, мудрость. И делая тот или иной выбор в жизни, мы несем ответственность и перед тем опытом. Тысячу раз поступив щедро, ты приобрел опыт щедрости, а проявив скупость в тысяча первой ситуации, ты несешь ответственность перед той памятью щедрости, тем опытом щедрости, который уже имеет твоя душа.

Где-то там, в неведомых уголках нас самих, есть и будущее. Тильтиль попадает в царство Будущего, а в «Обручении» его называют просто «Обитель детей», ведь этот мир населяют дети. Когда у Тильтиля захватывает дух от красоты, окружающей его: «Большие залы, высокие потолки, много воздуха, света...» — он вновь слышит в ответ: «И все это — в тебе». Дети, которые еще не родились. Что это? Может быть, это мечты, какие-то очень глубокие устремления, еще совсем не проснувшиеся идеи — все то, что может когда-нибудь воплотиться, появиться «на этом белом свете» в будущем.

Да, многие советы Метерлинк облачает в символические одежды. И не сразу увидишь, что, отправляясь на поиски счастья, нужно быть готовым к путешествию прежде всего внутрь себя самого и даже нести ответственность перед тем огромным миром, который имеешь внутри, но о котором не всегда подозреваешь.

ТРУДНО ЛИ УЗНАТЬ СЧАСТЬЕ?

Оказывается, стоит обратить внимание и на некоторые предостережения. Одно из них звучит из уст Ночи, хранительницы тайн. И хотя Ночь старается не пустить детей в самые потаенные уголки своего дворца, всячески препятствует их поискам, все же к ее словам стоит прислушаться — ведь, как любой хранитель тайн, она мудра и знает о многих опасностях, поджидающих того, кто преждевременно приоткрывает занавес неведомого.

«Ты мне нравишься, мне жаль твоей юности и твоей невинности, и я говорю с тобой как мать. Послушай меня, дитя мое, и поверь мне. Откажись от своих поисков, не иди дальше, не искушай судьбу — не отпирай эту дверь», — так говорит повелительница Ночь на пороге той двери, за которой дети позже увидят необыкновенную красоту, где звезды, где струится нежный голубой свет. Именно здесь дети увидят прекрасных синих птиц. Их много, парящих среди звезд. Ночь не случайно считает эту дверь самой опасной. Ведь она знает истинную реальность. Все эти прекрасные птицы — иллюзия, они — мир грез, мир обманчивого лунного света. Мечта, счастье, полет — все это таит в себе много опасностей. Ведь есть только одна-единственная птица, про которую загадочно говорят: «Та самая!» Только она не боится солнечного света. Невозможно отличить лунную синюю птицу от солнечной. Они похожи как две капли воды. Они все одинаковые. Но за одной стоит настоящее счастье, а другая — искусственный, иллюзорный мир фантазии. И Метерлинк как будто дает совет: когда в руках у тебя так много синих птиц, остановись и, подобно героям сказки, возвращайся поскорее в реальный День, возвращайся к настоящим солнечным лучам.

СЛЫШАТЬ И ВИДЕТЬ

Невозможно что-либо найти, если не научиться видеть и вокруг себя. Кажется, что основной смысл сказок Метерлинка — об умении видеть, слышать. Первое открытие, которое мы делаем вместе с ним: у всего есть душа. Хлеб, сахар, вода, огонь — они живые, каждый имеет свой характер. Кто-то пугливый, кто-то осторожный, неторопливый, преданный, бесстрашный, кто-то хитрый.

А когда в пьесе «Обручение» Тильтиль, проходя через новые испытания, благодаря Фее видит разные стороны — и красивое, и уродливое — уже не только в окружающих вещах, но и в людях, она объясняет:
Фея. Усвой одну простую вещь: что безобразно, то не настоящее, никогда настоящим не было и не будет впредь...
Тильтиль. Это легко сказать, но когда видишь то, что у тебя перед глазами...
Фея. Когда видишь то, что у тебя перед глазами, то ровно ничего не видишь... Я тебе уже сказала, что миром правит невидимое... А это все не в счет, это пена на морской волне...

И еще, из «Синей птицы»:
Тильтиль. Я отлично вижу все, что не спрятано.
Фея. Нужно точно так же, не сомневаясь, видеть и скрытое... Какие, право, люди странные... С тех пор, как умерли феи, они ничего не видят и даже не знают, что не видят... К счастью, я ношу всегда при себе все, что нужно, чтобы зажечь потухшие глаза...

...Согласитесь, хочется оставить без комментариев.

А КАК ЖЕ ДРУЗЬЯ?

Есть еще рецепт для поиска настоящего счастья. Это так просто, так знакомо, это обязательно есть в любой сказке, невозможно об этом умолчать и сейчас. Настоящие друзья. Почему так бывает (не только в сказке, но и в жизни), почему в момент опасности и серьезного выбора голоса многих советчиков становятся громкими, сладкими, заманчивыми, умными. И самыми тихими, самыми незаметными звучат предостережения наших настоящих и верных друзей. Читаем «Синюю птицу» и удивляемся — ведь верный Пес предупреждает об опасности, которая поджидала детей в древнем Лесу, он уговаривает, просит. Но его-то Тильтиль слушает меньше всего...

Есть узы, которые важны. Есть то, что нельзя прервать или забыть, какие бы волшебные птицы ни были обещаны взамен. Заметить того друга, который ближе всего, а потому кажется самым незаметным и неслышным. Не позволить себе отвернуться, пренебречь. Вот самая древняя, вечная, хотя и очень простая «заповедь», мимо которой не дает пройти и Метерлинк.

СЧАСТЬЕ И СУДЬБА

И все же... Где, каким образом «соединяются» два больших мира? С одной стороны, как мы видели, огромный, богатый (и, конечно, загадочный) внутренний мир человека, а с другой — мир реальных событий, фактов, обстоятельств, внешний мир, то есть тот, который чередой своих событий как будто и создает нашу судьбу. Или все же не создает?

Метерлинк считает, что нет, не создают обстоятельства судьбу:
«Событие само по себе только чистая вода, которую судьба нам льет и которая сама не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Оно становится прекрасным или грустным, сладким или горьким, смертельным или жизнетворным, смотря по качеству души, которая его приемлет».

Сам человек, качество его души, качество его сердца — вот что творит судьбу. Поэтому «истинная судьба всегда судьба внутренняя».

И приводит тысячу доказательств этому.

Хотите, заглянем еще в одну из пьес самого Метерлинка? На время выйдем из очарования сказки, потому что это пьеса-ирония.

В наши не так давно прошедшие советские времена было принято считать, что «Чудо святого Антония» — это сатирическая пьеса, имеющая антибуржуазную направленность. Сейчас она читается по-другому. В ней описывается, что происходит, когда обычные, приземленные, занятые своими заботами люди встречаются с Великими Событиями.

Посудите сами, что может быть более грандиозным, чем когда в печальный день похорон (а именно день похорон пожилой богатой дамы, мадемуазель Гортанс, описан в пьесе) в дом приходит святой и совершает великое чудо воскрешения. Несмотря на массу «досадных недоразумений» (например, и пришел-то он не вовремя — господа изволят обедать), несмотря на тягучую, непробиваемую вату серой правильности, Антоний свершает то, за чем пришел, — оживляет усопшую. Вот счастье-то! И уже обещаются святому золотые горы (правда, в пределах разумного), как неожиданно появляются первые подозрения в шарлатанстве: мол, просто диагноз смерти был ошибочным. И уж совсем другой стороной разворачивается ситуация, когда кому-то приходит в голову попросить у святого документы. Но весь пафос пьесы сосредоточен в конце. «Порядок» восстановлен, святого увозят в сумасшедший дом, благо оттуда недавно кто-то сбежал. Бедная дама вновь умирает, как только святой с позором изгоняется. И раздосадованные родственники успокаиваются(!): «В сущности, ведь он нам ничего не сделал...» Можно идти обедать дальше.

Вот так.

А между тем Метерлинк, тщательно изучая историю человечества, приводит много примеров того, как даже незначительные события, вплетенные в жизнь человека с большой душой, освещают не только его собственную жизнь, но и все пространство вокруг.

«Со всеми, окружающими нас, беспрестанно случается тысяча приключений, по-видимому чреватых семенами героизма, и однако ничего героического не всходит, лишь только приключение рассеялось. А Христос встречает на своем пути толпу детей, прелюбодейную жену или самаритянку, и человечество три раза поднимается на высоту Бога».

Поэтому Метерлинк так пристально и трепетно вглядывается в загадку мудрости. Даже страдания, когда они встают на пути человека с благородным сердцем, преобразуются благодаря действию его души.

«Для большинства людей то, что с ними случается, омрачает или освещает их жизнь, но внутренняя жизнь тех немногих, о которых я говорю, одна освещает все, что с ними случается».

«Можно подумать, что горе и счастье очищаются, прежде чем постучаться к мудрецу».

«Нужно сознаться, что мудрость в итоге не что другое, как просветленная энергия счастья. Быть мудрым — значит прежде всего научиться быть счастливым для того, чтобы в то же время научиться придавать все меньше значения тому, что есть само по себе счастье».

«Счастливым надо быть не ради счастья, но для того, чтобы научиться ясно видеть все то, что навсегда оставалось бы для нас скрытым в пассивном ожидании счастья».

СЧАСТЬЕ, ОНО ВЫСОКО

И напоследок, как подарок от писателя, фрагмент, который связан с еще одной его темой. Счастье, мудрость, судьба переплетаются в особом пространстве нашей души. И это место — обязательно высота. Такая высота, до которой мы только способны добраться в своих мечтах, мыслях, доброте, справедливости, любви... Поскольку нельзя «исполнить долг своей внутренней жизни иначе, чем оставаясь всегда на вершине своей души».

«Когда вы под вечер поднимаетесь на высокую гору, вы видите, как мало-помалу уменьшаются в размере и наконец совершенно теряются среди... теней деревья, дома, колокольня, луга, сады, дорога и даже река. Но светлые точки, различаемые... в населенных людьми местах, не бледнеют по мере того, как вы будете подниматься. Наоборот, с каждым шагом по направлению к вершине вы будете открывать все большее число огней в деревнях, погруженных в сон под вашими ногами. Свет, как он ни нежен по своей природе, единственное в мире, что почти не теряет силу перед лицом бесконечности. То же самое происходит с нашим душевным светом, когда мы созерцаем жизнь с некоторой высоты».

Оригинал статьи находится на сайте журнала "Новый Акрополь": www.newacropolis.ru

Подписаться на журнал "Человек без границ"