Статьи

Репортаж с небесной фиесты

Белега Елена

Репортаж с небесной фиесты

Сколько раз в детствемы слышали от умудренных жизнью взрослых, что, если летаешь во сне, значит, растешь. Но почему летают сами взрослые, они толком объяснить не могут. Наверное, чтобы это понять, лучше самому хоть раз в жизни подняться в небо на воздушном шаре.

    В Переславле-Залесском просторы могучие, ветры спокойные, облака высокие. Плывут они неторопливо над старинными монастырями и знаменитым Плещеевым озером. Ветер здесь обычно вдоль берега ходит, а там мелководье, да такое, что с высоты следы рыбаков хорошо видны. Глубина нарастает лишь к середине озера, но туда еще забраться нужно. Поэтому места эти для полетов благодатные. Вот здесь и собираются уже пятый год воздухоплаватели на свою фиесту.

    Небесная фиеста — это, в первую очередь, встреча друзей. Здесь не соревнуются, а вместе плавают в небесном океане. На такие встречи команды приглашаются не в зависимости от спортивного рейтинга, а просто по человеческим качествам. Здесь все одна команда, хотя шаров много — 22.

   Фиесту нельзя назвать отдыхом в современном смысле слова. Если погода дарит возможность летать, то подъем в пять утра, а отбой — не раньше часа ночи. И к утреннему полету пилот должен быть с ясной головой.

   Пока я солнечным утром приближалась к Переславлю-Залесскому, команды собирали оболочки тепловых аэростатов после утреннего полета. Я ехала на встречу с Валерием и Еленой Латыповыми — одними из организаторов фестиваля. И первым, что я услышала от Елены, было радостное: «Сегодня утром все аэростаты поднялись в небо, совершилиполет и мягкую посадку». Признаться, я не придала этим словам какого-то особого значения. Да и что тут могло быть необычного,ведь они для того и собрались, чтобы летать!.

    Для многих участников сегодняшней фиесты воздухоплавание — это образ жизни. У пилота Сергея Белорусова вся жизньсвязана с авиацией. Он считает, что летать на аэростате может каждый, а вот разработать его и изготовить — тут нужно постараться, хотя идея стара, как и сам монгольфьер: — Первые шары были бумажными. Бумажные оболочки обклеивали тканью, чтобы держался воздух, и покрывали специальным воздухонепроницаемым составом. А поднимал шары нагретый воздух. Пилот воздушным шаром может управлять только по вертикали. Летишь, потоки ищешь. Вот сегодняшний полет: внизу ветер на восток дует, а поднимаешься — уже на юго-восток. На разности потоков строятся спортивные упражнения: задача экипажа — попасть в необходимую точку. Директор соревнований с учетом ветровой и метеообстановки дает спортивные задания, а пилоты должны их выполнить.

    Наталью Карамышеву по праву можно назвать потомственным воздухоплавателем. Ее дед Евгений Дмитриевич Карамышев был помощником начальника офицерской воз- духоплавательной школы, организованной в свое время в Гатчине. На 850-летие Москвы Наталья была приглашена в полет над столицей, написала свои впечатления и… стала летописцем современных воздухоплавателей.

— Меняется ли отношение к жизни после возвращения на землю?

— В некотором смысле да. После первой моей фиесты я стала замечать детали, которые раньше от меня ускользали, как будто появилась особая острота зрения. И еще, когда люди узнают, чем ты занимаешься, то на тебя волей-неволей начинают смотреть как на небожителя. И волей-неволей ты начинаешь бережнее относиться к людям, теплее.

— А существуют ли у воздухоплавателей свои традиции?

— Да, но только одна. Это посвящение в воздухоплаватели. Все началось с самого первого полета. Французский король был настолько потрясен мужеством первых воздухоплавателей, что даровал им дворянские титулы и повелел, чтобы все земли, над которыми они пролетали, были переданы в ихвладения, к тому же дал им особые привилегии: таким же образом даровать графские звания тем, кто первый раз поднимается в небо. Этой традиции следуют и современные воздухоплаватели. Земли даровать, конечно, они уже не могут, но пока летишь, то земли, над которыми ты пролетаешь, твои!

— Всем известно правило «как вы лодку назовете, так она и поплывет». А аэростатам даются имена?

— Многие аэростаты принадлежат коммерческим компаниям и поэтому носят их имена. Но бывает иначе: тепловой аэростат с темно-лиловыми спиралевидными полосами и желтой каймой назвали «Улитка». А аэростат в бело-зеленую клеточку, который в полете выглядит как рябенькая птичка, называется «Зяблик». В прошлом году я увидела шар по имени «Джонатан». Он бело синий с белыми чайками. Сразу вспоминается Ричард Бах и его «Чайка Джонатан».

— И как он летает?

— Прекрасно!

День на фиесте разворачивался в своем привычном ритме, и задать вопросы Елене Латыповой мне удалось только тогда, когда все отправились на обед. До этого Елена все время была кому-то нужна.

— Помогает ли вам то, что вы испытали в полете, жить на земле?

— Конечно помогает. Небо даже проблему отцов и детей помогло решить. Сегодня оба наши сына пилотируют воздушные шары. Когда я вижу их троих: мужа и сыновей в небе, — я счастлива. И этот путь мы прошли вместе! Наши ребята видели, как все рождалось. Всегда нам помогали. Вместе мы побывали во многих странах, так и родилась семейная команда, известная, как команда Латыповых.

— А какие черты характера важны для пилота?

— Умение быстро принимать решение. В аэростате могут возникнуть такие ситуации, когда только решение пилота спасает жизнь человека.

— Получается, что для пилотирования больше нужны мужские качества?

— У нас есть и прекрасные женщины. Одна команда — это 56-летняя пилотесса, ее сын и внук.

    На мой вопрос о вечернем полете Елена промолчала. Я посмотрела вверх и все поняла: небо хмурилось. Сразу же стало яснее и ближе многое, что я слышала от воздухоплавателей сегодня: их радость от утренних полетов, опасения по поводу вечерних и разговоры о том, что с воздушными шарами денег не заработаешь: воздухоплавание — дитя стихии… Небо затягивало тучами, но пилоты с надеждой заполняли подъезжавшие «Газели» корзинами, оболочками, баллонами с газом — а вдруг ветер растащит тучи… К шести вечера послышались раскаты грома, и дождь ударил первыми каплями.

— Мы возвращаемся на землю, смотрим на небо и мечтаем опять полететь, — поделился со мной один из участников фиесты Павел Холод. — Мы оттуда и, если есть такая возможность, опять возвращаемся туда. Берем с собой пассажиров, чтобы они тоже любовались нашей землей. Люди издревле мечтали о полетах. У меня сейчас сын и дочь хотят быть пилотами. А мечты — это серьезно. Они сбываются.

    Ненастье разыгралось не на шутку. Пришлось спешно прятаться от обрушившихся на нас потоков воды. И мы пошли смотреть фотографии утреннего полета в номер фотографов фиесты Сергея и Татьяны Гусевых. И в этот миг появилась Катя. О том, что мне обязательно нужно поговорить с Катей, я слышала от многих воздухоплавателей.

    Екатерина Яркова — личность легендарная, несмотря на свой юный возраст. У нее уже есть свое жизненное кредо — не делать того, без чего она в жизни может обойтись. Но если она решает, что должна пробовать, то пробует, «потому что нужно расти». Помимо воздухоплавания Катя профессионально занимается дизайном и совершенстве владеет двумя языками. Но именно желание летать постоянно заставляет ее многому учиться, подстегивает и подгоняет: — Сначала меня никто не воспринимал всерьез. Я просто помогала в клубе, делала то, на что у других не хватало времени, и старалась все делать хорошо. Очень хотелось поехать на соревнования, но меня не брали, наверное, считали, что девчонкамтам не место… Два года Катя провожала и встречала команду, пока ей не предложили организовать поездку в Чехию.

— Я никогда не организовывала поездки: не вела переговоры, не занималась документами, что такое компьютер, толком не знала. Но она справилась, и ее взяли... нет, не в корзину, а переводчиком. Потом пригласили судьей на соревнования в Великие Луки.

— Было точно так же, как с чешской поездкой. Пришел Павел Холод и сказал: вот карта, палетка, координаты, цели — разбирайся. Свой первый опыт я приобретала прямо на месте: стою у оврага с картой в руках и спрашиваю одного из наблюдателей: «Извините, пожалуйста, а как мне опреде- лить координаты этого места?» Очень не хотелось подвести команду и наставника… Только в 2000 году, на Кавказе, ей дали подержаться за горелку. — Я почувствовала, как играет аэростат, когда начинает подниматься или опускать- ся, и поняла, что окончательно пропала.

— Катя, какая, по-вашему, черта характера больше всего необходима аэронавту?

— Наверное, ответственность. Павел сколько раз говорил, что за все отвечает пилот. И даже если ты забегался и не проверил, — извини, ты виноват, хотя команда — это все. СВалерием Латыповым мне удалось поговорить только на исходе дня. Отец Валерия — бывший летчик, брат — летчик. Дома всегда разговоры о полетах. «В такой семье и не любить небо — это было бы неправильно».

— Валерий, что вы больше всего цените в людях?

— Человечность. Перед небом все воздухоплаватели равны, не важно, кто ты в повседневной жизни. Важно, что ты умеешь делать, как ты это делаешь и как относишься к окружающим. Полеты на аэростатах всегда были связаны с опасностью и риском. И поэтому взаимовыручка и взаимопомощь — это первое дело.

— О чем мечтаете?

— О многом! Я мечтаю о том, чтобы наша страна стала открытой для воздухоплавателей всего мира, чтобы они могли приезжать к нам и видеть, как красива наша земля.

    Гроза успокоилась, но экипажей ждал еще один вечер на земле. Им оставалось только мечтать о полете. А мечты — дело серьезное, потому что они сбываются.

Обсудить статью в сообществе читателей журнала "Человек без границ"

Подписаться на журнал "Человек без границ"