| Поделиться статьей: | | Статьи Послать ссылку другу  Искусство > Музыка будущегоЮлия МорозоваЧто делает человека великим? Оставленные им следы?.. Скорее, идеи, оставленные в следах. Идеи, которыми человек жил и которым умел служить. Пройдя непростой жизненный путь, полный неожиданных перемен и трудностей, разочарований и крушений, Вагнер никогда не сетовал на судьбу. Ему было некогда, ведь он столько всего хотел осуществить, столько идей, опережая друг друга, искали пристанища в его душе! Через всю жизнь он пронес в своем сердце редкие и удивительные качества — служение и преданность Искусству.
Так банально звучат эти слова: служение и преданность Искусству… Но кто сегодня осмелится чему-то служить, чему-то посвятить свою жизнь? Кто способен увидеть в Искусстве религию, подлинное единение человека с Богом, путь души, восходящей к Истине? Кто способен так любить, чтобы, поднимаясь по ступеням Любви, не предать и не отступиться от своих убеждений даже на краю нищеты? Мы всё привыкли оценивать с позиций своего времени — людей, события, открытия, чьи-то победы и поражения. И понемногу разучились сопереживать, чувствовать цену всего того, что другой человек открывает, теряет и обретает в своей жизни. Мы разучились понимать и чувствовать искусство и воспринимаем его больше как эстетическое украшение нашей жизни. И может быть, мы даже разучились сопереживать друг другу… Это забытое искусство сопереживать — переживать, проживать что-то вместе, не быть наблюдателем, а становиться участником происходящего — и пытался вернуть всем нам Рихард Вагнер. Он шел на это, как писал сам, «с глубоким убеждением человека, который в своем намерении видит дело сердца, а не умозрительное размышление». Человеческая черствость и отстраненность ото всего происходящего — да, именно этого Вагнер боялся больше всего. И потому XIX век со всеми перипетиями истории: революциями и восстаниями, освободительным движением в европейских государствах, стремительным ростом промышленности и техническим прогрессом — не мог оставить его равнодушным. Вагнера коробила одна лишь мысль о том, что в мире, где все продается и все покупается, даже искусство — божественное искусство! — становится предметом коммерции. Что опера может быть лишь развлечением, прекрасным оформлением светской беседы, что музыка, которая спускается с Небес, может быть лишь декором, а актер, музыкант, певец — лишь слугой, исполняющим прихоти общества. Но ни с чем не сравнимая тоска, которая охватывала его во время исполнения такой музыки, сменялась несказанным блаженством, когда ему случалось исполнять более возвышенные произведения и он «всей душой ощущал необыкновенную силу совместного воздействия драмы и музыки… по своей глубине, проникновенности и одновременно непосредственной живости недоступного никакому другому искусству». Где же эта целительная сила Искусства, призванного возносить наши души к самым высоким чувствам, обращать наши глаза к самым прекрасным добродетелям, чтобы, сопереживая, мы могли обретать опыт, вновь и вновь испытывать катарсис? В поисках ответа он обратился в прошлое. Древнегреческая драма и шекспировская трагедия стали для него образцами подлинности человеческих чувств и силы сопереживания. Человек не мог быть в стороне. Будучи зрителем, он был участником происходящего: он плакал и смеялся вместе с героями, молил судьбу, любил и сострадал, прощал и ошибался. Он становился тем героем, который постигал смысл бытия на сцене, в зале, в жизни. «Где некогда приходилось умолкать искусству, вступали в свои права мудрые учения о государстве и философии; там, где сейчас государственный муж и философ бессильны, — снова вступает в свои права художник» — написано в эпиграфе к статье Вагнера «Искусство и революция».
Древнегреческий театр стал его мечтой: акт богослужения на сцене, где музыка, голос, пластика, поэзия служат одному — молитве. Здесь не может быть ремесла, здесь не может быть торговли, здесь могут быть лишь сердце и душа. «Нет, мы не хотим вновь сделаться греками, ибо то, чего греки не знали и что должно было привести их к гибели, — мы это знаем. Само их падение… говорит нам, что мы должны любить всех людей, чтоб быть в состоянии вновь полюбить самих себя и вновь обрести жизнерадостность. Мы хотим сбросить с себя унизительное иго ремесленничества душ, плененных бледным металлом, и подняться на высоту свободного артистического человечества, воплощающего мировые чаяния подлинной человечности; из наемников Индустрии, отягченных работой, мы хотим стать прекрасными, сильными людьми, которым принадлежал бы весь мир, как вечный неистощимый источник самых высоких художественных наслаждений». Искусство не может разъединять, оно может только объединять. Значит, различные искусства не могут спорить и соревноваться друг с другом. Современную ему немецкую оперу Вагнер называет самым эгоистическим искусством: в ней музыка, текст, танец, пение существуют сами по себе, и каждый из них пытается показать свое превосходство и собственные достижения, старается сохранить свою независимость. Но только единение всех искусств, магический сплав музыки, поэзии, танца и пения способен переродить человека. Вернуть утраченную миссию настоящего театра. «Теперь я понял… самое важное: до какой бы силы выразительности ни были доведены гениальными художниками отдельные виды искусства, развивавшиеся самостоятельно, нельзя рассчитывать, не впадая в противоестественность и несомненные ошибки, создать при таком разобщении видов искусства произведение, которое заменило бы то всесильное произведение, какое возможно было создать, только объединив их», — пишет Вагнер в книге «Музыка будущего. Письмо другу». Основа этого единства — любовь, любовь всех искусств, взаимная поддержка и общая главная цель. Любовь — главное действующее лицо всех произведений Вагнера, это сила, которая приводит в движение героев, все трансформирует, меняет, каждого ведет к его Предназначению, к Богу, каждому открывает его судьбу, объединяет влюбленных — в жизни или в смерти. Именно любовь открывает каждому герою истинный смысл и ценность жизни. «Ни богатство, ни золото, ни величие богов, ни дом, ни двор, ни блеск верховного сана, ни лживые узы жалких договоров, ни строгий закон лицемерной морали — ничто не сделает нас счастливыми; и в скорби, и в радости сделает это только одна любовь», — говорит Брунгильда, героиня тетралогии «Кольцо нибелунга». Как все просто: Любовь — основа жизни и основа Служения… «Только сильные люди знают любовь, только любовь позволяет ощутить красоту, только красота создает искусство. Любовь слабых друг к другу может выражаться лишь сладострастным щекотанием; любовь слабого к сильному есть лишь унижение и страх; любовь сильного к сильному есть подлинная любовь, ибо она является свободной самоотдачей тому, что не может нас поработить. Во всех поясах земли, у всех рас люди сумеют достигнуть, обладая настоящей свободой, одинаковой силы и, благодаря ей, истинной любви; истинная же любовь даст им красоту, но красота в действии — это искусство». Вагнер служил Искусству всю жизнь. Свято веря в его силу и его Предназначение — пробуждать в людях лучшее, отрывать их ум, чувства от обыденности и направлять к идеалам чести, благородства, справедливости и доброты. Именно Искусству дана исцеляющая сила возвращать молодость и жизнь, пробуждать душу, освобождать человека из цепей обстоятельств и вести его к свободе духа, человека-раба превращать в свободного человека. В завоевании собственной внутренней свободы рождается Новый человек, о котором мечтает Вагнер, не знающий страха и действующий всегда из Любви. «Вы, мои страдающие братья всех слоев человечества, чувствующие в себе глухую злобу, — если вы стремитесь освободиться от рабства денег, чтоб стать свободными людьми, поймите хорошо нашу задачу и помогите нам поднять искусство на достойную высоту, чтобы мы могли вам показать, как поднять ремесло на высоту искусства, как вознести раба индустрии на степень прекрасного сознательного человека, который с улыбкой посвященного в тайны природы может сказать самой природе, солнцу, звездам, смерти и вечности: вы тоже мне принадлежите, и я ваш повелитель!» Так благодаря искусству рождается Новый человек, который испытывает потребность в Новом искусстве, — он испытывает потребность в священном единении с Богом и судьбой, с природой и законом, с самим собой и другими людьми. Но чтобы что-то новое родилось, что-то старое должно умереть в нас. «Мы должны научиться умирать, — писал Вагнер своему другу Рекелю, — умирать совершенно, в полном смысле этого слова». Так, внутренне умирая и возрождаясь, разрывая оковы обстоятельств, преодолевая кризисы, поднимаясь на крыльях Мечты, творил великий Вагнер! Так рождалась в сердце великого музыканта эта молитва — его жизненное кредо, которое он с честью и достоинством пронес через всю свою жизнь, исцеляя наши сердца. Обсудить статью в сообществе читателей журнала "Человек без границ" Подписаться на журнал "Человек без границ" Журнал "Человек без границ". При цитировании материалов ссылка обязательна. Mailto: admin@manwb.ru __________ ___ |
